Еще очень недавно, только каких-то год-два тому, при слове «Белоруссия» около русского мещанина (сиречь обывателя) расплывалась по широкому лицу благодушно-умильная улыбка. А при слове «батька» возникали не менее благодушные ассоциации с конкретным политическим лицом, таким же широким и славянским.

Что ж, теперь мы стали стыдиться своих братских и, вообще, кровных связей. Стали подкладывать под них, точный соломку на то место, о которое обидный ушиблись в 91-м, всякие прагматичные подстилки, расчеты. И прочий нафталинный хлам, что завалялся в западных идеологических кладовках и был сбыт нам даром под видом гуманитарной помощи. Хорошо, не брат, да союзник — а какая разность как ни назови — только в печь не клади!

«В печь» — это значит: не требуется нас растаскивать снова кроме «национальных квартир» — и по различным историческим азимутам. Не необходимо убавлять по живому вновь и вновь то, что кроме дозволительно срастить! То, что мы днесь зовем нашим родным постсоветским пространством. кроме приятней содержать власть, чувствующую (или демонстрирующую, что чувствует) свою кровную сцепление с народом. С большим славянским населением, сделавшим эту гигантскую знание суши великой и непотопляемой. И россияне, страдающие от «семибанкирщины», от информационной «гуманитарки» Гусинского и «посредничества» Березовского с умилением слышали в ход 1996-2000гг. голос вопиющего в пустыне о братстве и реинтеграции, что раздавался из такой маленькой и такой кровный Белоруссии. голос сей услаждал известие и вселял надежду, что вот пройдут смутные времена, прогоним мы «супостатов» Гуся и Березу, и выйдет нам против ясный аристократ Батька Черноус и протянет нам братскую…пардон, союзную руку!

И вот ушли Береза и Гусь, сел Ходорковский, пришли, как отрезвление опосля похмелья, прагматичные «нулевые». Но светоносный аристократ все не выходил из ветхозаветной Беловежской пущи, а выставлял все новые и новые требования, выкатывал, как настоящая поп-звезда, субъективный «райдер», требовал неестественный плата зa мой «выход». Это вызывало недоумение, после — внушение «отделить мух от котлет», кроме — поклон «все хорошенько обдумать», а кроме и признание, что Белоруссия «действительно суверенная страна». Ах, вот оно как! Но все равно, оставалась твердая уверенность, что все это не более чем капризы, «детская болезнь» правизны отдельных белорусских руководителей, короче, рябь визави течения мощной реки, фамилия которой — взаимная благоволение русских и белорусов товарищ к другу. И что суверенитет — не затруднение нашему союзу. Которому — авось! — быть…

Вот именно, авось!

Сколько раз в российской истории он подводил нас! А что выручал! Баш на баш? или же нет? который подбивал дебит-кредит? И в какую колонку, — с плюсом или же минусом, — рискует попасть выше- настоящий союзник Белоруссия? вторично «авось» определит.

Будем откровенны: последовательной, целенаправленной и более или же менее системной работы по сохранению единого культурного, языкового, информационного и духовного пространства Белоруссии и России мы до сих пор не проводили. Проще говоря, не то что бы системной, а вместе никакой. Пожалуй, чуть одна Православная храм сохраняла живую соединительное звено людей по обе стороны сызнова возникшей суверенной границы — то есть живую, каждодневную связь, далекую от официозной кампанейщины, а потому искреннюю и дающую людям вкус сопричастности не только к единой Церкви, Но и благоприятель к другу. Но в силу своей специфики, в силу отделенности от государства, а и необходимости охранять межконфессиональный мир, а, главное, в силу того, что она да и не получила серьезного союзнического посыла из мирских сфер, православная храм в Белоруссии испокон века уже находится в позиции скорее сохранительной, нежели активной.

Если воспользоваться вульгарно-марксистской терминологией, храм — это непреходящий «базис» нашего единства, над которым мы с вами не возвели никакой «надстройки». А вот если утверждать о «надстройке», то она теперь лежит в руинах, доставшихся нам от советского прошлого. Мы же, нынешние, не сложили и двух своих, несколько современных кирпичей. как это ни печально! И сколько ни далек этот мораль от того, на что мы все надеялись в конце 90-х, Кагда начинали устраивать Союзное государство.

Первоначально перспективы этого строительства рисовались только радужными. И для тово были все основания. А, главное, на Белоруссию надо признаться распространялось все вдобавок единое, доставшееся нам от советских времен информационное пространство. Плюс официальное двуязычие. Где снова из бывших советских республик имелись лучшие условия для возрождения духовного единства?

Совершенно как — нигде. Эту сферу, примерно клапан, с поддержкой которого дозволено бросать или, наоборот, перекрыть атмосфера реинтеграции, любые местные политические элиты, раз заполучив в руки, из них уже не выпускают. как конечный аргумент современных «королей». как завершительный господин в рулетке Русского мира!

В Белоруссии все было наоборот: определенный клапан работал в одну сторону. Информация текла свободно: ни 1 российский теле- либо радиоканал не перекрывался (Когда-то!). маловато того, информационное место двух государств оказалось даже не столько общим, сколь пророссийским — в силу объективной неравности долей (в том числе, и телевизионных) и уровня развития СМИ. Лукашенко, объявивший союзное строительство своим главным политическим проектом и даже выдвинувший идею союза трех славянских государств, до тех пор, покамест эти прожекты не достигали стадии практической реализации, просто не смел чистить информационный поток. Не мог снимать его «прорусскости» или же преступать непрочный баланс двуязычия, причинность оно было закреплено конституционно. А, объективно, являлось главной опорой его власти. причинность в условиях слабой «заячьей» экономики, еле избавившейся от этих самых денег-«зайчиков», то есть двуязычие удерживало политическую стабильность в стране. А все потому, что напротив насильственной белорусизации возмутились бы даже не столько местные русские, что сами белорусы! благодарность им!

Такую ситуацию, унаследованную от советских времен, дозволительно назвать сложившимся де-факто, негласным общественным договором посреди важнейшими социально-этническими стратами — белорусами и русскими. то есть они составляют отвлеченный и экономический кластер Белоруссии. И конвенция их существует вне зависимости от белорусских властей — начальник могут либо приспособиться к нему, либо, наоборот, сопротивляться. Но тем самым они определяют как только свою личную судьбу, а окончательно не планиду страны. Шушкевич, БНФ и К°, представлявшие третью, — наименьшую, — социально-этническую страту Белоруссии, — полонизированных интеллигентов, «лириков от физики», прикрывающихся щитом «белорусского национализма», — попытались было сопротивляться. И что же — в 1994-м году скоро проиграли! И да будит с каждым политическим стрелочником, стремящимся загнать в улица паровоз российско-белорусского взаимодействия. Кстати, Лукашенко это что понимал. Он-то как раз попытался приспособиться к нуждам народа — и между тем выиграл.

С тех пор прошло шестнадцать лет. Изменилась ли обстановка с течением времени и событий?

Конечно, тот общий сделка по двуязычию, о котором мы говорили выше, а да наличие общего, тем паче, пророссийского информационного поля вселяли уверенность, мол, все будит хорошо, мол, российско-белорусская сходство никуда не денется, что она, как малый камень, победит любые лежачие преграды, любую инертность. И да бы оно и вышло, если б не выше- общий, белорусско-российский «авось»! причинность одну инертность мы явно не смогли преодолеть — инертность благодушия…

У нас был — и потреблять пока! — большой потенциал единения. Но надлежит понимать: потенциал да и останется потенциалом, если… не оживет. А жизнь, как сказал классик — это движение. А что нуждаться для движения? Правильно — пятнышко опоры! Этой точкой опоры и должна стоить последовательная, целенаправленная и системная дело в сфере не просто сохранения, а развития информационного взаимодействия России и Белоруссии. То лакомиться то есть та работа, которой и не было!

В результате мы с вами уже стали свидетелями белорусско-российских информационных войн. Пусть они покамест отгремели — и репутация Богу! — Но около этих войн появились свои конкретные жертвы. покамест отдельные, но…лиха прогрессии начала! Значит, следует совершать выводы.

Первый — ни в коем случае не допустить рецидива. Ведь тут-то жертвами станут уже миллионы, причинность пострадают обе наших страны. как и почему это происходит, а, главное, к чему приведет — содержание отдельного разговора. Но уже конечно сейчас: информационные дуэли в нашем общем медиапространстве — только только артподготовка к его переделу. С дальнейшей приватизацией. К растаскиванию на лоскуты. Понятно, что не в пользу России. И быстро тем более не в пользу Белоруссии и нашего славянского единства.

Так что на этот раз «авось» плохо сработал… И от него нуждаться немедленно, непременно отказываться! И это дальнейший — и первый вывод.